Глава 9

Каталки пришли в движение. Андрей превратился в слух, стараясь поймать малейшие изменения в обстановке. Вот они остановились. Снова металлический лязг плоскогубцев в замке. Щелк. Скрип открываемой двери. Каталки отправились дальше. Роткин старался вдыхать как можно реже, борясь с приступами паники. Труднее всего было перестать дрожать. Это стоило Андрею неимоверных усилий, и все же нервный тик то и дело проскакивал то по руке, то по ноге. Роткин молился, чтобы дрожь не выдала всю компанию.

– Этих куда?

Андрей чуть не вздрогнул от неожиданности. Голос шел откуда-то впереди. Говорил не Ирикс и не Сергей.

– В морг, – услышал Андрей голос Уайда. – Они того… все.

– Понял, не дурак, – в незнакомом голосе слышалось недовольство, смешанное с неприязнью. Роткин даже мог назвать это отвращением.

– Кто врач?

Андрей замер, предчувствуя, что сейчас их легенда пойдет прахом. Но Сергей сумел выкрутиться.

– Ирина Олеговна. Они нервничали сильно, и им успокоительного чересчур…

– Да не их врач, дерьмо ты тупое, а ваш!

Голос был холоден как сталь. Ни единой нотки дружелюбия, ни малейшей попытки сгладить острые углы. Его обладатель будто со слизняками говорил.

– Ирина Олеговна. Она и нас лечит.

К счастью, собеседник не стал выпытывать фамилию. Роткин услышал быстрые тяжелые шаги по направлению к каталкам. Унять дрожь стало на порядок труднее.

– Кто вас в морг пустил?

– Так Ирина Оле…

– Где она?

Голос звенел, отражаясь от стен коридора. Каждое брошенное им слово буквально сочилось раздражением.

– Ушла в отделение…

Обладатель звонкого голоса и мерзкого характера снова зашагал, на этот раз к выходу.

– Поставьте около печи и вон отсюда! Ирина Олеговна. Ей тут не лечить, а лечиться надо. Двух шизиков зараз ко мне отправить. Ей вообще знакомы меры безопасности?

Каталки отправились дальше. Роткин понимал, что времени совсем в обрез. Тому, с кем говорил Сергей, хватит минуты, чтобы дойти до отделения и найти Ирину Олеговну. Андрей жаждал услышать, что думает об этом Ирикс. Есть ли у него план? Или им тоже овладевает паника?

Каталки ускорились. Завернув за угол, они проехали через дверной проем и остановились. В нос Андрею ударил запах дезинфицирующих средств, перебивающий более слабый кисловатый оттенок гниения, от которого становилось дурно. Сергей скинул простыню, и Роткин инстинктивно глубоко вздохнул. В груди тут же защемило, Андрей закашлялся, сползая на пол. Если бы желудок не был пуст, его обед остался бы рядом с каталкой.

Привыкнув к вони, Роткин огляделся. Он сидел в тесной комнатке с маленькими окошками под самым потолком. Стены были выложены кафелем, на полу лежала крупная бетонная плитка. Прямо перед собой Андрей увидел массивный железный шкаф с тремя рядами створок. К некоторым были приклеены таблички с именами. Чуть левее он заметил огромную проржавевшую печь. Рядом стояли каталки с человеческой фигурой, завернутой в белую ткань. За спиной Роткина расположился столик с инструментами для вскрытия. Где-то на краю сознания возникло удивление от того, что среди прочих, более привычных по фильмам принадлежностей Роткин увидел молоток. Зачем он нужен патологоанатому?

Едва затащив каталку с Лейном в морг, Уайд кинулся к двери в дальнем конце помещения. Через мгновение Андрей услышал его ругань.

– Ну твою же мать! Здесь навесной амбарный замок!

Сергей замер. На его лице материализовывалась гримаса страха и отчаяния.

– Что делать-то, Ирикс?

Уайд бешеным взглядом осматривал помещение.

– Ключи где-то тут. Андрей, хорош валяться, ищи давай!

Его слова вывели Роткина из ступора. Он поднялся, подбежал к столу и принялся лихорадочно рыться в содержимом. На пол полетели ножницы, зажимы и скальпели. Под каждым подносом Андрей надеялся увидеть заветную связку. Но ключей нигде не было.

– Нет, Ирикс… – Роткин впадал в панику. Он буквально чувствовал, как утекает секунда за секундой. Надежда на спасение таяла.

– Нигде… не вижу. Не здесь они, Ирикс. Где еще?

Ключи стали смыслом жизни Андрея. Они заполнили все его сознание, он не мог думать ни о чем другом. Ключи, ключи, ключи…

А потом его рука наткнулась на молоток.

Схватив его по инерции, Андрей собрался отшвырнуть ненужную вещь, но через мгновение в его голове созрел план. Он посмотрел на Ирикса, потом на дверь. Уайд мигом понял намерения Роткина.

– Пары ударов замку хватит, но на шум прибежит полбольницы. С Лейном нам не уйти.

Уайд опустил глаза, будто отметая идею Роткина, но через секунду его взгляд снова оживился. Одна и та же мысль одновременно пришла в голову всем троим. Они знали, что делать дальше. И это совсем, совсем их не радовало.

– Лейна придется оставить здесь, – озвучил Сергей то, что крутилось в головах у всех. Уайд медленно кивнул.

– Мы отвлекаем врачей. Немезис, ты остаешься. Если Лейна найдут, не дай им забрать его.

– А сам я куда спрячусь?

Роткин видел несколько укромных мест. При определенном везении его там даже не заметят. Но от мысли о том, ГДЕ придется провести несколько минут, у него натурально начинали шевелиться волосы. Андрей понимал, что это неизбежно, но надеялся на чудо. Что Уайд назовет другое место, о котором Роткин не догадался.

Чуда не произошло.

– Шкафчик для трупа, – ответил Ирикс. – Или печь. Выбирай.

Роткин отрешенно наблюдал за друзьями, пытаясь принять неизбежное. Лейна подняли с каталки и притащили к выдвинутому ящику, из которого торчали посиневшие ноги трупа с биркой на пальце. Рюки слабо застонал что-то о том, что он еще жив. В его едва различимых стонах сквозила паника. Он все еще не понимал, что происходит. Уайд прикрикнул на него еще раз, и Лейн затих. Роткин подумал о том, каково это – мириться со своей участью, когда тебя кладут в ящик для мертвецов. При всем ужасе положения, в котором он оказался, свет в конце туннеля еще не погас окончательно. Лейн же мог лишь осознавать тщетность своих надежд.

Сергей задвинул ящик. Уайд кинулся к столу и схватил молоток. На принятие решения у Роткина оставались доли секунды.

Что ж, в печи хотя бы не придется обниматься с мертвецом.

Ба-бах!

Роткин не услышал тяжелого лязга падающего замка – очевидно, первый удар тот выдержал. Ржавая задвижка с трудом поддалась под напором Андрея. Он скользнул в непроницаемый мрак печи ровно в тот момент, когда Ирикс обрушил молоток в третий раз.

Трех ударов замку оказалось достаточно. Проржавевшие до основания шурупы обломились, и петли оказались на полу. Ирикс пинком отворил дверь, и они с Сергеем умчались на свободу – за миг до того, как Андрей закрыл дверцу, а в помещение ворвались две пары ног.

– Стоять! – услышал Андрей тот же голос, что звучал в коридоре. Двое помчались к открытой двери и остановились на пороге. У Ирикса с Сергеем было слишком большое преимущество, чтобы кидаться их догонять.

– Узнай, кто эти упыри, – продолжил звенящий голос. – Нам только массового побега не хватало.

– Они из Могильника сбежали, – ответил ему женский голос. – Черт их дери. Если это снова Абрамцев, меня точно уволят.

– Абрамцев? – в мужском голосе слышалось удивление. – Он конечно поехавший, но не настолько, чтобы в Могильник отправлять. А если родственники наведаются?

– Да не нужен он никому, – мстительно произнесла женщина. – Кроме дружков своих. А с ними у санитаров разговор короткий.

Мужчина хмыкнул. Андрей почувствовал на руках золу и, ощупав себя, понял, что вымазан ею с ног до головы. Ледяные прутья, на которых сидел Роткин, забирали остатки тепла его тела. Андрей поймал себя на мысли, что был бы не прочь, если бы кто-то снаружи зажег печку. В тот момент любой исход казался ему лучше смерти от переохлаждения.

– Я звоню на КПП, – продолжил звенящий голос. – Пусть привозят ОМОН и перекрывают к чертям всю больницу. Найдут ублюдков – вколю по бочке сульфазина каждому. Они у меня на всю жизнь запомнят, как тут наказывают за побег.

Две пары ног умчались в коридор, и вскоре хлопнула входная дверь. Роткин, дрожа всем телом, вылез из печи. Он плохо соображал, но понимал, что дело серьезно. ОМОН не станет разбираться, кто из беглецов маньяк-людоед, а кто даже не должен быть в больнице. Пять мертвых психов вместо одного – небольшая цена за нейтрализацию серийного убийцы.

Доковыляв до шкафчика с Лейном, Андрей выдвинул его и попробовал стащить Рюки на пол. Тот совсем перестал подавать признаки жизни. В какой-то момент его рука выскользнула из пальцев Роткина, и Лейн рухнул на пол с неуклюжестью тряпичной куклы. Удар привел его в чувство, и до андреева уха донесся слабый стон.

Лейн не был знаком Роткину, но Андрей прекрасно понимал, куда его отправят, если оставить Рюки здесь. Такого он не пожелал бы и заклятому врагу. Андрей знал, что не простит себя, если оставит Лейна тут на погибель. Подхватив пленника под руки, Андрей поволок тело на улицу. Он не представлял, как сможет дотащить Лейна до забора незамеченным. Для себя Роткин решил, что бросит ношу, если начнется погоня.

Впервые за вечер Андрею стало теплее, когда он с пыхтением потащил Рюки по дворовой грязи. Ноги Лейна тут же покрылись слоем слякоти. Андрей тащил со всей скоростью, на какую был способен. Сейчас его жизнь зависела от слепой удачи, и он не мог сделать ничего, чтобы увеличить свои шансы на побег. Это угнетало, но вместе с тем придавало Роткину сил, открывая второе дыхание. Он не мог думать ни о чем другом кроме одинокого дерева неподалеку, где можно будет остановиться и передохнуть. Мышцы ныли все больше с каждым метром, пелена жгучей боли застилала глаза, но Роткин и не думал останавливаться. Он чувствовал, как хватка ослабевает, несмотря на все его усилия. При очередном толчке Лейн выскользнул из его рук, и Андрей по инерции полетел в грязь.

Волосы на затылке слиплись, руки мгновенно стали черными. Андрей попытался подняться и понял, что руки его не слушаются. Он неуклюже перекатился на живот, подогнул под себя колени и рывком поднял голову.

Чуть дальше по дороге в темноте обозначились контуры человеческой фигуры. Неизвестный бежал к Роткину. Андрея захлестнула волна отчаяния. Он попытался подняться на ноги и бежать, но тут же споткнулся и снова улетел в грязь.

Сдавайся, услышал он своего внутреннего спорщика, пока отплевывался от попавших в рот черных комьев. Андрей и рад был бы его заткнуть, но понимал, что ни на что другое уже не способен. Руки едва шевелились, ноги подкашивались.

Переломный момент принес совсем не те эмоции, какие ожидал Роткин. Со смирением пришло спокойствие. Какой смысл волноваться, если ты не в силах ничего изменить? Андрей расслабился, слушая хлюпанье под подошвами неизвестного.

– Эй, Андрюх, ты чего? – услышал Роткин знакомый голос. Мгновением позже его рывком перевернули на спину, и он увидел встревоженное лицо Сергея.

– Не могу… подняться, – промямлил Роткин. Он не был уверен, что SIGINT разобрал хоть слово.

– Андрей, времени в обрез. Уайд отвлекает санитаров, но они скоро будут здесь. Я не успею дотащить вас обоих.

– ОМОН… – прохрипел Роткин, но закончить фразу не успел. Сергей поднял его на ноги, крепко держа за плечи.

– Давай, держись. Доберемся до машины и свободны.

Картинка перед глазами скакала и расплывалась. Андрею стоило неимоверных усилий остаться на ногах. Краем глаза он заметил, как Сергей тащит Лейна. SIGINT должен знать, в какой стороне машина. Роткин двинулся за ним, осторожно шагая, чтобы снова не оказаться в грязи.

Когда в поле зрения замаячил забор, Андрею казалось, что они плетутся уже не первый час. Навалившись на ограду всем весом, Роткин смог перевести дух, наблюдая за тем, как Сергей залезает наверх.

– Андрей, подсоби, – донеслось до Роткина. – Один я Лейна не перетащу.

Сергей сидел на заборе, вытянув руку в попытке дотянуться до Рюки, сидевшего на земле. Андрей упал на колени, схватил Лейна под руки и неуклюже потащил вверх. В следующее мгновение оба полетели на землю.

– Андрюх, блин, санитары идут!

В одно мгновение в голове Роткина пролетели воспоминания о Могильнике, морге и звонком высокомерном голосе. Лучше умереть от усталости в попытке сбежать, подумал он, чем сдаться и попасть в бетонную тюрьму. Впервые в жизни смертельный исход привлекал Роткина больше, чем жизнь. Где-то в глубине сознания он на мгновение удивился этому.

Невеселые мысли придали Андрею сил. Он смог встать на ноги, подхватить Лейна и снова потянуть его к Сергею. Вторая попытка увенчалась успехом. SIGINT схватил Рюки за протянутую кисть и потащил наверх. Андрей как мог помогал снизу, усадив Рюки на свою спину и медленно поднимаясь. Сергей крякнул от натуги, и стонущий страдалец оказался ногами по ту сторону забора. Помедлив секунду, Сергей отпустил свою полуживую ношу. Лейн неуклюже брякнулся о землю. Роткину показалось, что он даже попытался встать.

Оглянувшись, Андрей не без радости отметил, что фонари санитаров видны вдалеке. Секундой позже он понял, что работникам больницы даже не нужно их искать – достаточно просто пойти по следам от морга. Итого, в запасе у беглецов было не больше пары минут.

– Руку, Андрей!

Роткин послушно протянул руку вверх и почувствовал, как улетает земля из-под ног. Он отталкивался ногами от забора, помогая Сергею по мере сил. Тот положил его на забор лицом в одну сторону, ногами в другую, после чего спрыгнул вниз и вытащил наконец Андрея на свободу. Краем уха Роткин услышал крики санитаров. К этому моменту они уже могли обнаружить следы.

– На ногах держаться можешь? – крикнули Андрею в самое ухо. Тот кивнул, выискивая машину среди деревьев. Добраться до нее, и можно наконец расслабиться.

– Тогда помоги Лейна дотащить.

Сергей приподнял полуживое тело, подхватив его под руку. Андрей поддержал Рюки с другой стороны, и троица медленно отправилась к машине. Роткина заносило из стороны в сторону, из-за чего компания двигалась по синусоиде. Наконец контуры черной легковушки выступили среди общей темноты леса. Доковыляв до машины, Сергей открыл переднюю дверь и не без труда усадил Рюки на место рядом с водителем. Андрей рухнул на заднее сидение. Он почувствовал, как кто-то подгибает его ноги в салон и пытается протиснуться следом. С огромным трудом Роткин принял сидячее положение, уронив голову на спинку сидения.

– Ирикс идет, – донеслось до него откуда-то издалека.

Андрей не знал, сколько прошло времени, прежде чем открылась водительская дверь. Ему казалось, он успел заснуть, проснуться и просидеть еще пару часов, прежде чем Уайд уселся в салон и повернул ключ зажигания.

– Нам сильно повезло, что сбежали не мы одни, – услышал Андрей голос Ирикса. – Лейн не в приоритете. Иначе все вчетвером уже гнили бы в Могильнике.

Андрей хотел рассказать про ОМОН, но язык его не слушался. В глазах темнело, он все хуже представлял, что происходит вокруг. Время от времени пелена перед глазами спадала, и он видел, как машина выезжает на дорогу. Как бешено крутит руль Ирикс, оглядываясь на КПП больницы. Как Сергей тянется куда-то за сидение.

А потом Роткин почувствовал резкий запах. Сознание мгновенно вернулось, он дернул головой и понял, что запах ему знаком. Сергей водил у него под носом ватой, смоченной нашатырем. Рядом на сидении лежала открытая автомобильная аптечка, из-под которой выглядывал яркий полосатый шарф.

– Ты с нами? – спросил SIGINT, пристально глядя в глаза Андрею. Тот кивнул, стараясь придать взгляду осмысленное выражение. Сергей потянулся к переднему сидению и сунул вату под нос Лейну. Тот снова застонал. Сергей достал из-под аптечки шарф и протянул его Рюки.

Реакцию Лейна Андрей никак не ожидал. Рюки схватил его, прижал к себе и разрыдался. Уайд бросил взгляд на бывшего пленника, но в его глазах не было беспокойства. Очевидно, для них с Сергеем эмоции Рюки не были сюрпризом. Никто из них не проронил ни слова, пока рыдания Лейна стихали, превращаясь в тихие всхлипы. После чего Сергей осторожно тронул его за плечо.

– Ты как? – спросил он почти шепотом.

Лейн медленно кивнул.

– Сойдет, – выдавил он дрожащим голосом.

– Все еще не хочешь сбегать? – улыбнулся SIGINT.

Рюки неопределенно махнул рукой. Он выдержал долгую паузу, прежде чем ответить. Когда Лейн заговорил, его голос звучал намного ровнее и спокойнее, а всхлипы сошли на нет.

– Меня поймали у самого корпуса. Вкололи седативки и кинули в Могильник. Им как раз не хватало одного для эксперимента. Ввели какую-то дрянь, от которой мышцы отказали, а тело загорелось.

Лейн медленно ощупал руки и ноги.

– Боль была адская. Властный голос сказал, что если попытаюсь сбежать, мне сделают еще одну инъекцию. Я не мог сопротивляться. Я бы не пережил.

– Занятно… – протянул Ирикс. – Ты не хотел на свободу, даже когда мы вытащили тебя из камеры.

– Я помнил только голос, – ответил Рюки, отстраненно глядя в окно. – И то, что он сказал. Я боялся, что меня проверяют. Не хотел выдавать желания бежать. Мне бы сделали еще одну инъекцию.

– Теперь ты на свободе, – Сергей ободряюще похлопал Рюки по плечу. – Через часок будешь дома.

Лейн никак не отреагировал. Он все еще сжимал в руках шарф, глядя в окно.

– Кто вытащил меня из морга? – спросил наконец он.

– Андрей, – ответил SIGINT. – Вы еще не знакомы. Но его история подозрительно напоминает наши.

Лейн бросил взгляд в зеркало заднего вида.

– Еще один охотник за Тихим Домом?

– Я только хочу понять, – ответил Роткин, – кем был мой научник на самом деле. И что он хотел сказать своим посмертным сообщением.

– Научник? – Лейн перевел взгляд на Ирикса. – Он про Хрусталева?

Уайд кивнул.

– Артем знал о Тихом Доме куда больше, чем говорил нам. И в последнем сообщении обратился не к нам, а к нему. Нам самим интересно знать, по какой причине.

– Уайд, передай планшет, – попросил Сергей. Ирикс потянулся к бардачку, достал оттуда гаджет и протянул его товарищу. SIGINT заплясал пальцами по экрану, затем вытащил из планшета флэшку и протянул ее Андрею.

– Держи. Там наш мессенджер. Теперь ты часть нашей команды.

Роткин взял носитель, не совсем понимая, что будет с ним делать. Его телефон остался лежать в подвале психушки, и от этой мысли Роткину снова стало дурно. ОМОН обязательно прочешет все вдоль и поперек. Нет никаких сомнений, что бойцы найдут схрон в прачечной. Определить личность Роткина, запросив данные у оператора сим-карты – плевое дело. Пусть в полиции у него был союзник, но сможет ли он вытащить Андрея во второй раз?

Что действительно радовало, так это молчание Артура. Похоже, он был бессилен, пока мозг Андрея сосредоточен на вещах первостепенной важности. Способ экстремальный, но само его наличие внушало Роткину оптимизм. Значит, его ситуация еще обратима.

– Как тебя повязали? – спросил Лейна Сергей, чтобы прервать затянувшуюся тишину.

– Санитары заметили, как я выхожу из корпуса, – отозвался Рюки. – Вечером на улицу нельзя никому. Попытались остановить, а я рванул от них. Потом все равно поймали.

Лейн немного помолчал.

– Я от пациентов часто слышал о Могильнике. Но до последнего верил, что туда попадают только отморозки.

– Неужели выходы не охраняются? – удивился Андрей. – Вам просто запрещают выходить и надеются, что вы будете послушными мальчиками?

Лейн покачал головой.

– Охраняют стационары закрытого типа, – ответил он. – Там сидят маньяки и насильники. Условия почти тюремные. Никакого Могильника не нужно, чтобы человек овощем стал. Но я сидел в общем отделении. Там есть хотя бы иллюзия свободы.

– Как же к вам убийцу-людоеда занесло? – спросил Сергей.

– Его привезли для опытов. Должны были положить в Могильник.

– А кто еще сидит в общем отделении? – спросил Андрей. – Кроме алкашей. Наполеоны? Те, кто жидомасонов-рептилоидов везде видят?

– На самом деле, адекватных очень много. Я бы даже сказал, большая часть. Полно косящих призывников и солдатов. Со мной в палате был школьник, который попался, когда принимал кислоту. Его одноклассник в порыве гнева застрелил учительницу по географии. Убийцу в психушку не отправили – родители откупились.

Несколько секунд тишину нарушал лишь мерный звук двигателя.

– Вы знали, что у них есть отделение суицидологии?

Три пары глаз уставились на Рюки. Уайд даже про дорогу забыл на секунду.

– Там у входа на стене висит плакат с фотографиями пациентов. Все до единого в военной форме.

– В армии так много самоубийц? – усмехнулся Сергей. – Или суицидников набирают в войска как солдат, не боящихся смерти?

По голосу Лейна было заметно, что ему полегчало. Вернулась трезвость рассудка, он даже пытался шутить время от времени. Андрей хотел спросить Рюки про шарф, но в конце концов решил, что сейчас не самый подходящий момент. Пока Лейн травил байки про психушку, Роткин смотрел на дорогу, переваривая впечатления за вечер.

Наконец за окном показались знакомые девятиэтажки. Роткин пожалел, что в прошлый раз не назвал Ириксу настоящий адрес. Он не представлял, как будет добираться до подъезда, с ног до головы измазанный в грязи и облаченный в форму пациента психбольницы. С другой стороны, не так уж много народу гуляет по улице глубокой ночью. А те немногие, кто может ему встретиться, наверняка предпочтут молча пройти мимо.

– Приехали, – известил Уайд. – На этот раз точно все. До встречи – или прощай, как знаешь.

Андрей кивнул и открыл дверь.

– Ты пожалеешь, что не прекратил.

– Чего? – нахмурился Роткин.

– Желаю выспаться и набраться сил, – удивленно повторил SIGINT. Вся троица взглянула на Роткина с интересом.

– А… да, точно, – пробормотал Андрей, вылезая из салона. – Вам того же.

Мерзкое ощущение пробирающегося под одежду мороза снова дало о себе знать. Захлопнув дверь, Андрей отправился домой самым быстрым шагом, на который был способен. Руки и ноги снова стали коченеть. Мозг сигнализировал о сильной усталости довольно необычным способом – помимо слуховых галлюцинаций у Андрея внезапно возникло параноидальное чувство преследования. Несколько раз он резко оглядывался, но не видел никого кроме шмыгающих туда-сюда дворовых котов.

В лифте Роткин позволил себе расслабиться и едва не уснул. С трудом разлепив глаза, он вышел на лестничную площадку. Одежду снял прямо там и бросил в мусоропровод. Сейчас Роткину было наплевать, о чем подумают соседи, если застанут его в таком виде. Входную дверь Андрей открыл, с пятого раза попав ключом в замочную скважину. Час стоял под душем, пытаясь смыть с себя не только вонь грязной одежды из дурдома, но и эмоции от увиденного в Могильнике. Выйдя из ванны, Андрей засыпал на ходу. Не считая мрачных воспоминаний, его беспокоило лишь одно.

Руки-ноги больше не тряслись от холода. Слуховые галлюцинации тоже ушли. Но чувство преследования никак его не покидало.

Завернувшись в одеяло, Андрей подошел к окну. Ему казалось, что он успел заснуть по пути. Он то и дело проваливался в сон, просыпаясь от ощущения потери равновесия. Бросив взгляд на улицу, Андрей съехал по спинке дивана и заснул прямо на полу, укутавшись в одеяло.

В последний момент перед тем, как отправиться в мир Морфея, он понял, что именно увидел за окном.

На площадке перед домом стояла темная фигура. Неизвестный в бесформенной одежде не двигался и пристально смотрел прямо в окна андреевой квартиры.