35

Тео высунулся из-за угла, оглядывая коридор, по которому чуть раньше они шли с мамой и добрым солдатом.

Военный лежал на полу мертвый, мама стояла рядом, спиной к Тео.

Она наверно ищет меня, – подумал мальчик. – И не может найти. Напугана, встревожена. Она всегда обо всем беспокоится.

Он высунулся из своего укромного уголка.

– Мам? – позвал он. И еще раз, громче:

– Ма-ам?

В этот раз она услышала и повернулась к Тео.

Медленно…

Что-то в ее движениях было не так. Она двигалась так медленно. Должно быть, пострадала от взрыва.

Развернувшись, женщина посмотрела прямо на сына. Ее рубашка была порвана, Тео заметил на ней кровь. На секунду его охватило волнение. Мама была ранена.

Ровно до того момента, как он взглянул ей в глаза.

Этот взгляд.

Он вспомнил…

Последняя неделя на Земле, мальчик идет мимо дома. По двору разбросаны игрушки – пластмассовый конь, мягкие дротики и кукла жуткого клоуна.

Клоун не улыбался. У него было злое, почти сумасшедшее выражение лица, а голову украшала шапка в форме перевернутого рожка мороженого, с дырой наверху. Внутри можно было что-нибудь спрятать.

Тео взглянул на куклу, проходя мимо. До чего же жуткая морда. Он подумал: может, нужно что-то спрятать в шапке, и тогда клоун улыбнется?

И сейчас…

Мамино лицо…

(Нет, это не ее лицо. Не ее, не ее, не ее!..)

Она направилась к Тео неуверенной походкой, словно заново училась ходить. Мальчик закричал. Белесые зрачки его матери разбухли, словно растаявший зефир. Она то открывала, то закрывала рот, будто пытаясь что-то сказать.

Тео кричал во все горло. Их разделяла всего пара шагов, а он и двинуться не мог.

Ходячая гора мускулов схватила Кейна за шею и приподняла над полом, пережав дыхательные пути. Затем солдат, схвативший Джона, начал трясти его вправо-влево.

Еще несколько секунд, и Кейну конец. Если ни один глоток воздуха не попадет в его легкие, этот день на Марсе станет для него последним.

В левой руке Джон все еще сжимал винтовку, но кисть была обездвижена стальным захватом обращенного морпеха. Джон чувствовал, что правую руку тот не сжимает с такой силой. Может, удастся вырваться…

От недостатка кислорода темнело в глазах.

Кейн попытался вытянуть правую руку и схватить приклад винтовки, но едва дотянулся до ствола. Он чувствовал, что тварь может в любой момент переломить его шею пополам, но продолжал тянуться. Когда пальцы сомкнулись на стволе, Кейн разжал левую руку и со всей силы рванул правой, стараясь вырваться наружу.

Безуспешно.

Еще одна попытка. Собственный пот и какая-то слизь, сочащаяся из твари, позволили Кейну наконец высвободить руку.

В тот же момент правая нога коснулась пола.

Действовать нужно было быстро. Кейн надеялся, что существо, схватившее его, не способно быстро оценить обстановку.

Перебирая пальцами по корпусу винтовки, Кейн отбросил ствол и схватился за рукоятку.

Едва обращенный морпех собрался повторить свой захват, Джон поднял свободную руку. Ствол уперся в подбородок твари, и Кейн трижды нажал на курок.

Морпех отреагировал спустя неимоверно долгую секунду. Кейн наконец встал на землю двумя ногами. Существо отпустило его шею, рухнув на пол. Кейна обдало пурпурной слизью, вылетевшей из головы мертвеца.

Джон поспешил к лифту.

Макдональд крепко сжал руки на груди, словно это могло обезопасить его.

Существа, заполонившие лабораторию, выползающие из разлома, где когда-то стояла первая капсула, не проявляли к нему никакого интереса. Он заметил, как несколько существ, с руками и ногами как у людей, сделали пару шагов и…

Исчезли. Но куда?

Макдональд понял, что бормочет что-то под нос, свернувшись калачиком. Разговор с самим собой был отчаянной попыткой не потерять последние крохи рассудка.

Только не молчать, – подумал он. – Говорить что угодно. Простые слова и фразы. Что это. Нужно посмотреть. Надо рассказать остальным. Надо. Надо…

Бетругер с каким-то предметом в руках исчез в пульсирующем разломе, светящимся десятками оттенков огненно-красного.

(Зашел в разлом!)

Макдональд взглянул на свой КПК. На экране мигал совершенно безэмоциональный текст: «Ошибка. Коммуникационная сеть недоступна.»

Некому рассказать и нечего делать. Остается лишь сидеть и ждать.

Извивающиеся узоры на стенах засветились. Аксель моментально забыла о том, что не видит выхода из подземной ловушки.

Свечение сменило цвет. Послышался низкий рокочущий звук.

(Идет откуда-то снизу, из глубин этой пещеры…)

Что происходит? – спросила Аксель сама себя. Несмотря на весь ее опыт исследований на Земле и Марсе, сейчас у нее не было даже догадок.

Затем она вдруг почувствовала, как земля уходит из-под ног. После нескольких толчков красная земля и камни под ногами, что скрывали вход в туннель, пришли в движение. Каменный потолок пещеры покрылся сетью трещин, словно корка тонкого льда, и развалился на осколки, которые полетели вниз. Аксель металась туда-сюда, уклоняясь от летящих камней, и вдруг заметила кое-что.

Мусор под ногами медленно катился в сторону. В центре ямы не осталось ни одного камешка.

А пол под ногами…

Не камни, не земля. Больше похож на вязкую мембрану. 

Аксель прижалась к стене, покрытой пульсирующими узорами. Она понимала, что стена ее не спасет. Все вокруг дрожало, двигалось, открывалось…

Да, что-то и в самом деле открывалось.

А затем мембрана под ногами разорвалась на две части. Трещина образовалась у центра пещеры, все ближе подбираясь к Аксель.

Гролих попыталась зацепиться за стену. Звон, издаваемый запасным баллоном с воздухом, болезненно отдавался в ушах. Однако стены пещеры покрылись скользкой блестящей жидкостью, и ухватиться за уступ было решительно невозможно.

Аксель покатилась вниз следом за камнями и землей, кувыркаясь словно на американских горках.

Затем, в какой-то момент она остановилась.

Гролих понимала, что пути назад нет. Все, что ей остается – идти вперед и вниз, следуя за светящимися узорами.