27

ШТАБ-КВАРТИРА ОАК, ПАЛО-АЛЬТО

Ученые замерли в ожидании, завидев Иэна Кэллихера на пороге лаборатории. Само собой, он заранее отправил им все что пришло с Марса. Сказать, что записи встревожили ученых – ничего не сказать.

– А, мистер Кэллихер, – вышел вперед доктор Сильвио Адони, старший исследователь. – Мы не ждали, что вы заглянете. Желаете что-то…

Кэллихер оборвал поток любезностей.

– Сильвио, я хочу поговорить с тобой и с командой.

Хоть условия здесь и были максимально приближены к марсианским, Иэн понимал, что Адони не ровня Бетругеру. Ученому удалось повторить часть экспериментов с Красной планеты, но технология переноса на большие расстояния существовала пока лишь в теории.

Иэн перевел исследования телепортации на Марс, потому что верил: столь революционные – и противоречивые – открытия должны совершаться так далеко от любопытных глаз, как только возможно. А потом случилось то что случилось.

– На пару слов, Сильвио. Затем поговорим с остальными.

Адони встревоженно оглядел подчиненных. Даже близко не Бетругер, нет. Умен, может даже чуточку гениален, но стоит Кэллихеру сказать «прыгай!», и Адони лишь спросит, как высоко ему скакать.

– Мне попросить их вернуться к работе или..?

– Нет. Пусть подойдут сюда.

Обняв ученого за плечо, Кэллихер отвел его в сторону.

– Ты же знаешь, что я им скажу, Сильвио?

Адони растерянно открыл рот, явно не желая отвечать.

– Расслабься. Мы не в угадайку играем. Мне нужна твоя команда, чтобы понять, что произошло там… и все еще происходит, пока мы тут ведем беседу. А времени у нас в обрез.

Адони кивнул. Кэллихер был уверен, что ученый понимает, к чему все идет.

– Знаю, что нарушаю наш договор, и тебя это может расстроить. Но ты нужен мне здесь. Нужно чтобы команда выложилась на двести процентов, и мы нашли ответы как можно скорее. Я должен знать, что могу рассчитывать на тебя. Что вы без лишних вопросов продолжите эксперименты. Прямо сейчас. Так что…

Кэллихер глубоко вздохнул.

– Мне нужен ответ. Ты готов исполнить мою просьбу? Да или нет?

Адони не сводил глаз с Кэллихера. Он явно догадался, о чем речь.

– Ну?

– Хорошо, мистер Кэллихер. Я… я продолжу работу. Даже с учетом того, что наши договоренности… отменены.

Кэллихер расплылся в улыбке.

– Отлично. Тогда давай поболтаем с остальными.

ГДЕ-ТО ПОД ПОВЕРХНОСТЬЮ МАРСА

Доктор Аксель Гролих взглянула на последний баллон с воздухом. Запаса хватит минуты на две. Если верить миниатюрному прибору на боку скафандра, следящему за температурой и составом воздуха, без шлема Аксель проживет считанные секунды.

С начала землетрясения прошло не больше пары часов, но по ощущениям Аксель – целая жизнь. Вся ее команда погребена под завалами, а сама она застряла в тоннеле, ведущем глубоко в недра Красной планеты.

Тоннеле явно искусственного происхождения.

Стены были покрыты символами, не поддающимися описанию. Видел ли их кто-нибудь еще в Марс Сити? Пытался ли понять смысл этих загадочных посланий?

Пару минут назад земля содрогнулась от новой волны тряски, куда более сильной, чем прошлая. Но до уха Гролих донесся лишь далекий гул.

Склизкие стены пещеры были похожи на нутро огромного чудовища. Ботинки не оставляли следов на глинистом полу, а к стенам Аксель бы и палкой не притронулась. Обстановка пугала девушку до чертиков.

Но почему тогда она продолжает идти, несмотря ни на что?

Пути назад не было. И даже если бы Аксель удалось выбраться, на поверхности ее ждет лишь гора мертвых солдат и ученых. Тоннель же спускался все глубже, в самое сердце Марса.

Впрочем, выбор имеет хоть какой-то смысл лишь пока не иссяк кислород. А затем пещера со странными символами на светящихся камнях, чье тусклое темно-красное сияние заливало все вокруг, станет ее могилой.

Аксель даже не была уверена, свет ли это в его привычном понимании. Она была бы счастлива, будь у нее возможность заснять причудливые узоры и отправить снимки в Марс Сити, но связь пропала с первыми толчками.

Наблюдай, нашептывал ей туннель. Пытайся понять, если хочешь. Но никто никогда не услышит твоих догадок.

Впрочем, у Аксель был с собой КПК. Можно проговаривать мысли на диктофон, и если кто-нибудь когда-нибудь доберется до этого тоннеля, то найдет наладонник. Не бог весть что, но лучше, чем полное забвение.

Пересилив себя, Аксель еще раз посмотрела на индикатор на баллоне. Воздуха осталось на минуту-полторы.

Оглядев собравшихся ученых, Кэллихер начал свою речь:

– От всего сердца благодарю вас за проделанную работу. Каждому из вас пришлось пойти на жертвы, чтобы дни напролет работать здесь, в обстановке полной секретности. И я вынужден просить вас о еще большей услуге.

Интересно, кто-нибудь уже догадался, к чему ведет Кэллихер?

– Вы все видели, что случилось в лаборатории доктора Бетругера. Происшедшее пугает, тревожит…

Ученые ловили каждое его слово. Кэллихер понял, что попал точно в цель.

– И теперь, когда вторая волна вырубила всю связь, мы не знаем, что там творится. Не знаем, как это остановить. Так что, посовещавшись с доктором Адони, мы приняли решение.

Иэн взглянул на Сильвио. Тот кивнул в ответ, словно решение и правда было их совместным.

– С этого момента команда в ускоренном темпе продолжает попытки повторить эксперименты в Дельте. Я вынужден просить вас работать в две смены, и комплекс, конечно же, будет изолирован на время исследований. Проще говоря, вся та работа, которой мы сознательно избегали… теперь вы должны ее сделать.

Один из ученых негромко кашлянул. Собирается протестовать?

– Если кто-то из вас желает выйти из проекта, вы вольны это сделать, выполнив некоторые формальности, связанные с безопасностью. Ни я, ни Корпорация не будем вам препятствовать. Но поверьте: оставшись здесь, вы не просто спасаете Марс. Ваша задача куда масштабнее.

Кэллихер выждал пару мгновений. Ученые будто в камень обратились. Иэн дал им возможность уйти и теперь гадал, сколько человек ей воспользуется.

– У вас двадцать минут на раздумья, затем возвращайтесь к работе. Я договорился со штабом, у вас будет все необходимое.

Он сделал паузу, акцентируя внимание на последних словах:

– Абсолютно все.

Еще одна пауза. Кэллихер почувствовал, как у него ладони трясутся от осознания того, что он делает.

– Вопросы?

– Мистер Кэллихер? – раздался одинокий голос. Говоривший стоял не в первых рядах.

– Да?

– Что насчет узловой сети? Спутниковых лабораторий? Они и дальше будут работать?

Следующий вопрос прояснил, что на самом деле волнует ученого:

– У них будет возможность связаться с нами?

Иэн почувствовал на себе взгляд Адони. Этот момент они не обсуждали, но Кэллихер успел его обдумать.

– Да.

Ученые беспокойно переглянулись.

– Я не могу сказать, что именно запустило этот «феномен», если его можно так назвать. Так что да, та узловая сеть, через которую вы общались друг с другом, останется работать. Я предупрежу об этом ученых по всему миру. Еще вопросы?

Молчание. Кэллихер почувствовал, что должен закончить речь фразой вроде «ну, с Богом». Но он сомневался, что Бог вообще бывает здесь, в километре под землей Калифорнийский холмов. И еще больше он сомневался в том, что Бог помнит про несчастных, запертых на Марсе без связи, испытавших такой ужас, какой Кэллихер и представить не мог.