15

Как я понял, Новички подорвались на своей же бомбе. В реальном мире генетически спроектированные колючки никогда не предпочли бы философские дискуссии битве со мной, но мы были в компьютерной эмуляции, основанной на моих воспоминаниях – а человеческая память невероятно изобретательна. Мы помним вещи, которые не происходили на самом деле, но которые, как мы ожидали, должны были произойти. Мозг – отличный сочинитель. «Мы все – куда лучшие актеры, чем можем себе представить», или как там сказал этот мужик, кем бы он ни был. В тот момент я неожиданно «вспомнил», что колючки куда более логичны и рациональны, чем они были в реальности. Так точно, командир, я на все сто уверен, что запомнил их именно такими. Все происходящее было похоже на осознанное сновидение, в котором ты понимаешь, что спишь – за исключением, может быть, того, что я никогда раньше этим не занимался. Но сейчас я бодрствовал, и пока во мне была уверенность, что я помню вещи именно такими, какими хотел их видеть здесь и сейчас, такими они и отражались в симуляции Реаниматоров.

– Я знаю, что ты такое, – сказал я колючке. – И знаю, кто тебя создал. А еще я знаю, кто уничтожил твоего создателя. Может, хочешь присоединиться к нам и надрать кое-кому зад?

Мой собеседник яростно зашипел. Желтая слизь стекала по его подбородку, и воздух вокруг нее шипел. Несколько капель упали на пол около его широкой ступни.

– Хватит играть со мной, – предупредил я. – Ты – продукт генетической инженерии, созданный расой существ, которую мы зовем Фредами, у которых головы похожи на артишоки – если ты знаешь, что это такое – и они становятся то больше, то меньше, как часть их, скажем так, цикла соединения. Ты их видел, так ведь? Мое описание верно или как?

– Говори! – потребовал демон, но пасть закрыл, и желтая слизь больше не капала на пол. Мне показалось, это хороший знак.

– Ты же знаешь, что они – члены галактического сообщества философско-литературного критицизма и по-английски метко зовутся деконструктивистами. Они сражаются с представителями другой школы, с гиперреалистами. Они послали вас сюда, чтобы подготовить нас к порабощению Фредами, и убедили, что мы упадем на колени и будем просить пощады, если вы будете похожи на наших древних чудовищ. Верно?

Пока я говорил, колючка все больше втягивал голову в плечи, его глаза все больше наливались красным, но запах, сопровождающий монстра, становился только сильнее. Осторожнее, предупредил я сам себя. Он не идет на перемирие… он становится злее и хитрее.

– И чччто? Что ты предлагаешшшь?

– Твои создатели облажались, колючка. Они не сказали вам, что у нас есть оружие, что мы научились летать в космос и будем защищаться. Не так ли? И сейчас ты напуган до чертиков, потому что ситуация вышла из-под контроля.

Тут я уже блефовал как мог. Всем известно, что Фреды никогда не обучали чувству страха своих марионеток. Но попробовать стоило. В конце концов, они отлично демонстрировали гнев и бессмысленную ярость, нападали друг на друга по малейшим причинам. Кроме того, у них была своего рода расовая нетерпимость – к примеру, тыквы взаимно ненавидели минотавроподобных адских принцев. Как по мне, та болванка, с которой Фреды начали проектировать тварей, уже обладала каким-то набором эмоций.

– Убить тебя! – заорал колючка. – Убить вассс всех! Сссмерть человечеству!

– Колючка, твои создатели мертвы. Все до единого мертвы. Все, понимаешь?! Может, хочешь знать, кто это сделал?

Он уставился на меня в замешательстве. Очевидно, я не поступал так, как, по словам Фредов, должен был поступать. Монстр был окончательно сбит с толку и растерян. Большинство из нас реагировали на такую растерянность со страхом и агрессией. Полагаю, он тоже был своего рода морпехом, заброшенным в тыл врага, и все его планы тут же катились в задницу, как обычно.

– Откуда… ты это знаешшшь?

Спасибо, Господи, что я запомнил этого разумного колючку! Он выпрямился и стал чуть более расслаблен, но смотрел по-прежнему с подозрением. Его клыки все еще были обнажены, и он сжимал и разжимал кулаки.

– Послушай. В это сложно поверить, но все то, что вокруг нас, нереально. Возможно, ты существуешь на самом деле. Про себя я точно знаю, что существую, и, возможно, ты тоже. Уроды, убившие твоих создателей – Реаниматоры–Новички – не стоят ни на чьей стороне в Великой Игре. Они ни деконструктивисты, ни гиперреалисты, и им плевать на все ваши литературные теории о Вселенной. Они создали эту компьютерную симуляцию, чтобы узнать кое-что обо мне и… моей расе, а ты – просто еще одна пешка в их игре. Усек?

Он зашипел на меня, долго и громко. Колючка поменял свое решение и собирался атаковать. Должно быть, у меня хватило глупости достать из темных уголков памяти воспоминания о них как о безжалостных убийцах. Но прежде чем наброситься, колючка должен был присесть. Ствол моей винтовки был направлен в его сторону, и я дважды выстрелил – оба раза в бедро.

Колючка с криками свалился на пол, схватившись за бок. Бедро было раскурочено – пули разорвали плоть и растерли в порошок кость. Без хирургического вмешательства он не сможет больше с места сдвинуться.

Я остался там, где и стоял, присев с винтовкой наготове, и ждал, пока колючка растратит все свои силы и останется лежать на полу, скованный болью и страхом.

– Мы можем поступить по-другому, – произнес я таким голосом, словно говорил с шестилетним ребенком, которого наказали за кражу печенья. – Симуляция основана на моих воспоминаниях. Я могу вспоминать вещи немного не такими, какими они были.

Я взглянул на раздробленное бедро и представил другой исход.

В Церкви Марии и Марты среди всего прочего я проходил курс «как стать успешным лгуном», который преподавала сестра Лукреция. Секрет прост. Выдаю его бесплатно только сейчас, так что слушайте внимательно: надо убедить самого себя, что это не ложь, а так все было на самом деле. Уловили суть? Если вы разбили вазу, играя в футбол в коридоре, вам просто нужно представить другой исход (например, вы споткнулись об удлинитель и задели лампу) и так сильно в него поверить, что он покажется куда реальнее, чем сама реальность. Теперь поняли? После этого даже священник, который достанет из-под своей рясы гальванический детектор лжи и подключит вас к нему, не распознает ложь, потому что вы сами будете убеждены, что действительно споткнулись об удлинитель.

– Ага, – продолжил я. – Знаю, что рана несмертельная. Повезло тебе.

Колючка медленно сел на полу, корчась от боли уже другого вида – боли кровоточащей раны. Кровь заливала пол, но рана была простой царапиной – никакого раскуроченного бедра, что могла бы натворить пуля в гипотетической альтернативной вселенной.

– Врубаешься теперь? – спросил я.

Как в каком-то гротескном ужастике, колючка опустился на четвереньки и медленно пополз ко мне. Когда нас разделяло два метра, он упал на пол и пополз на животе, растопырив руки и плотно сжав ноги, как Иисус на Распятье, и мордой в светящейся жидкости. Он дополз ко мне, после чего высунул свой желтый язык и облизал мои ботинки. Его движение напоминало действие змеи, которая высовывает язык, пробуя ветер на вкус и выискивая нужные запахи – хищник или добыча? – и везде, где колючка прошелся своим языком, оставалась шипящая раскаленная полоса. Мои ботинки были покрыты красноватыми отметками о подчинении. Он раскинул руки еще шире, вытянул ноги на юг и уткнулся мордой в грязные панели на полу. Он был полностью в моем распоряжении, плюясь огнем и потея маслом из желез на спине. Масло, должно быть, защищало его от собственной огненной слизи, но рядом не было никого, кто защитил бы меня от моего нового слуги. Не было даже Арлин.

– Ррраб, – прошипел колючка.

– Нет, ничей ты не раб…

– Повелитель!

Я замолчал. В мой процесс обращения вкралась какая-то фундаментальная ошибка. Так не должно быть! Колючка должен был осознать себя и бороться за свою жизнь, а не нарекать меня своим новым Богом вместо Фредов!

Но раз уж начал, стоит играть свою роль до конца.

– Узри, что сделали с тобой эти самозванцы! – произнес я. – Они оставили тебя умирать здесь и натравили против твоего истинного повелителя!

– Сссамозванцы!

– Они заставили тебя бороться против меня, и теперь они должны заплатить за это! Смерть, смерть самованцам!

– Сссмерть сссамозванцам!

– Это наша цель, наша святая миссия – уничтожить самозванцев!

– Миссссия уничтожить сссамозванцев!

Я вздрогнул и сделал пометку в мысленном блокноте: по возможности не использовать столько «с» в разговоре с колючками.

– И еще нужно найти вторую госпожу, Арлин.

– Найти госсспожу.

– Вот только где она сейчас? – выдал я вопрос в пустоту. В той, первой реальности мы встретились после того, как на Фобосе я прошел через Врата Молоха и улетел на Деймос. Мы предстали друг перед другом совершенно голые и дрожащие, в комнате с перевернутым крестом, вылитым из раскаленного металла. Но если у нее осталась хоть капля мозгов – а обвинить Арлин Сандерс в тупости не мог никто – она будет ждать меня там, где и оказалась. Что ж… если она действительно решит ждать меня, обстоятельства могут сильно измениться не в ее пользу.

– Поднимайся, раб, – приказал я. Если это правда нужно колючке, буду вживаться в роль до конца. Но я не мог отделаться от неприятной гипотезы, что Новички могли специально запрограммировать монстров быть доверчивыми и склонными легко принимать свое обращение – как, к примеру, Кегля. Что может быть проще, чем обратить этого малого! Может, Новички именно это и хотят изучить. Стоит ли мне выдавать такую ценную информацию прямо в руки врагу?

Черт возьми, а что мне еще делать? Если я умру в симуляции, то смогу ли просто возродиться и продолжить битву? Колючка поднялся на ноги, возвышаясь передо мной, но я все равно опустил Сиг-Кау. Если захочет прыгнуть на меня, у него всегда будет такая возможность. В тот момент я принял решение демонстрировать свою власть и силу воли только самому себе.

– Как тебя зовут?

– Шшшмыг, – ответила она. С этого момента Шмыг стала женщиной. – Шшшмыг Прыг.

– Шмыг Прыг. Ты – мой первый посвященный, первый апостол. Я покинул, хм, райские кущи для того, чтобы собрать армию.

– Скоро Шшшмыг получит власссть?

Власть? Она наверно имела в виду возможность влиять на местную «реальность».

– Разумеется, милая, получишь. А теперь веди нас вниз. Я хочу поскорее убраться из этой чертовой комнаты. Шаг первый: нам надо найти Арлин… другую такую же, как я, другого живого человека. Ты можешь нас учуять?

– Шшшмыг может учуять, – подтвердил мой апостол. Шмыг походила по комнате, сосредоточенно пробуя воздух на вкус своим змеиным языком. Она не особо доверяла этим ощущениям, пробуя его понемногу, как хорошее вино и словно выискивая опасности, которые поджидали нас внизу.

– Найди ее по запаху, Шмыг. Найди моего капрала. И в пути ты вместе со мной будешь обращать так много существ своего вида, как только сможешь. Понял? Никаких драк или убийств без крайней необходимости.

– Шшшмыг понимает.

Я начинал привыкать к шипению, которое видимо производил ее раздвоенный язык. Я помнил, где находится лестница на следующий уровень, и помнил про целый стадион мертвецов с винтовками и дробовиками и колючек, которых будет не так-то просто уговорить, между нами и предельным уровнем Фобоса далеко внизу. Я помнил, что нас ждет внизу: парочка адских принцев. Перспектива встречи с ними меня совсем не радовала.

Мы пересекли комнату с зеленой жижей, прошли через коридор и там встретили первых мертвецов вдвоем. Три молодых девушки ковыляли впереди. Одна из них потеряла где-то верхнюю часть одежды и руку, две других держали в руках оружие, украденное у тех морпехов роты Фокс, кому оно больше никогда не понадобится. Шмыг подняла лапы.

– Ссстоять! – скомандовала она. Мертвецы послушно замерли. Черт возьми, подумал я, вот это здорово. У колючек было что-то вроде ментального контроля над мертвецами.

– Это всссе нереально. Повелитель мертв. Присссоединяйтесссь к нашим сссилам, сссмерть Новичкам!

Ее слова не сильно заинтересовали мертвецов. Возможно, обычные колючки могли психически контролировать переделанных людей, но как только я обратил Шмыг и она признала нереальность ее мира – в основном, из-за моей демонстрации, чем по причине веры – она потеряла доступ к Психосети Фредов. Чертовы зомби ее не слушали!

Однорукая полуголая девушка вытянула руку, продемонстрировав пятизарядный револьвер – никакой серьезной угрозы, если только ей крупно не повезет. Но я не собирался давать ей время на прицеливание. Первая пуля угодила ей в бедро. Промахнись я с такого расстояния, и мою рожу можно было бы вывешивать на футболках для морпехов, но все обошлось.

Было время, когда я чувствовал омерзение и отвращение к самому себе, стреляя в женщину. Сейчас я ощущал лишь прилив мрачной радости, отстреливая тыкву еще одному мертвяку.

Две других открыли огонь, не обращая внимания на упавшего замертво собрата. Я укрылся за красновато-желтыми подпорками, что остались еще с тех времен, когда база ОАК была центром по работе с общественностью. К счастью, после смерти стрелки из них были не лучше, чем при жизни. Возможно, потому что они никогда не моргали, и их глаза были настолько сухие, что мертвецы едва могли видеть.

Я встал на колено, прицелился – не больно-то эффективно стрелять от бедра – и выпустил очередь в ту, что ковыляла позади (она держала в руках что-то вроде винтовки со скользящим затвором, а у второй был дробовик и она двигалась слишком быстро, чтобы хоть в кого—то из него попасть). Если у меня и оставались сомнения относительно моего апостола, теперь они испарились. Она снова плюнула в лапу и швырнула горящий комок соплей точно в рожу девке с дробовиком.

Та заорала от боли вперемешку с яростью и стала палить в нашу сторону. Несколько дробинок задели меня, и я почувствовал жгучую боль, ведь на мне еще не было брони. Насколько помню, я нашел ее на уровне ниже. Придерживаясь своего плана, я выпустил еще три очереди в мертвяка с винтовкой, и дождался, пока она затихнет на полу, прежде чем снова обратить внимание на зомби с дробовиком. К тому моменту она уже была мертва. Шмыг Прыг, мой первый апостол, превратила ее в поджаренный труп.

Перестрелка уже закончилась, а я еще долго сидел, схватившись за голову. Господи, вопрошал я, неужели Ты заставишь меня снова пройти через все это? Я глубоко вздохнул и поднялся на ноги, снова в здравом уме и спокойствии.

– Ладно, будь что будет.

Но что произошло бы с симуляцией Реаниматоров, если бы я погиб?

Отличный вопрос: может ли душа горстки бит в памяти огромного компьютера попасть в рай? Или моя смерть уничтожит весь этот мир?

– Да пофиг, – пробормотал я. Морпехи прежде всего стрелки с винтовкой в руках и уж точно не философы.

– Пойдем, Шмыг. Давай выбираться из этого электронного ада.

Я повел ее за собой по длинному коридору между перегородок к двери, за которой скрывалась лестница вниз. Насколько я помнил, следующий уровень будет хуже некуда: темный лабиринт, толпы колючек и возможно даже первые розовые демоны, по сравнению с пастью которых даже рот старого дряхлого Мика Джаггера выглядел крошечным. Он обещал устроить тур по поводу своего триумфального возвращения, когда мы с Арлин покидали Землю полгода и триста пятьдесят лет назад. Интересно, он до сих пор выступает?

Не буду рассказывать во всех подробностях про каждый долбаный бой на каждом долбаном уровне. По словам надкапитана Токугавиты, все бои были подробным образом задокументированы и входили в обязательную программу для любого школьника. Та же игра, та же территория, только на этот раз армия моих обращенных росла как снежный ком. В скором времени к нам со Шмыг присоединились еще четверо колючек (Псих, Хмык, Чавк и Проглот), тыква по имени Олестрадамус и даже, помоги нам Господи, зомби рядового Додда – парня, с которым Арлин пару месяцев делила койку. В настоящем мире мы встретили его уже на Деймосе, не на Фобосе – мой воспаленный мозг перемешивал воспоминания.

Элементы архитектуры в этот раз передвигались и меняли форму даже чаще, чем в реальности, ведь теперь не нужна была гидравлика, чтобы заставить стены ездить вверх-вниз, полы – уходить из-под наших ног и даже двигать целые секции базы ОАК – компьютеру достаточно было лишь пожужжать микросхемами. Моя цель осталась прежней: найти Арлин. Но с прошлого раза планы изменились. Каким-то образом у нас получилось выпустить призраков из машины. Я пообещал, поклялся Всевышнему, что не погибну в этом компьютерном заточении. Мы с Арлин выберемся отсюда и вытащим наши задницы обратно в реальный мир! Единственный вопрос – успеем ли мы до того, как Новички «исправят» все человечество.

Жизнь во мне, Шмыг и других апостолах поддерживали аптечки и круглые голубые сферы. Я подкреплялся едой, предусмотрительно оставленной работниками ОАК и товарищами из роты Фокс, прежде чем они отправились в мир иной. Чем питаются мои последователи, даже думать не хотелось. Единственное преимущество возвращения туда, где все начиналось – по крайней мере, в симуляции – было то, что мне не стоило беспокоиться об аминокислотах и витаминах, о том, съедобна или нет пища Фредов и Новичков. Мне не нужно было принимать питательные таблетки, очищать воду или питаться так называемой «едой», которая напоминала переросшие фигурки из коробки Лаки Чармс^[1]. Голубые кубики! Оранжевые кубики! Розовые двенадцатигранники!

Когда мы добрались до третьего уровня, мне показалось, что прошло полдня с момента моего появления у пасти наводненной монстрами базы. Нас радушно встретила целая процессия из пяти колючек, нескольких мертвецов и даже одного из тех призраков, который звучал (и вонял) в точности как розовый демон, хоть и был невидим. У меня в голове возник еще один неразрешимый вопрос: как в мире, в этом самом мире, Шмыг, Чавк и другие обращенные колючки уничтожали своих собратьев? Как я понимал, огненными шарами они не наносили вреда друг другу, ведь все были покрыты защитным маслом, которое выделялось из желез на их спине и груди.

Слетев с лестницы, мы попали прямехонько в зеленую жижу, которой тут набралось бы на целый гребаный бассейн. Я мог почувствовать, как она разъедает мои подошвы и добирается до стоп. Мчался я как ошпаренный – прямо в объятья неверующих.

Отступив к стене, я раз за разом стрелял из своего дробовика, который вытащил из рук бывшего капрала Магетта. Когда из ствола вылетел последний патрон, я отшвырнул его в сторону и расчехлил Сиг-Кау. Товарищей своих я не видел и в тот момент был уверен, что не сдержу слово, данное Всевышнему – не умереть в компьютерном заточении.

Четверо колючек (пятого я прикончил) окружили меня, и я отхватил три горящих комка слизи прямо в лицо. Я почувствовал, как мое лицо поджаривается, и нихрена не видел. Вскинув винтовку, я сделал несколько выстрелов вслепую, снова и снова бормоча под нос извинения перед Арлин. Снова ты облажался, Флай! А в следующий момент одна из огромных коричневых мартышек заорала в агонии и вцепилась в морду атакующему. Это был рядовой Додд, бывший парень Арлин. Его пронзительный визг, которые даже после превращения в зомби остался прежним, ни с чем не спутаешь. Он выстрелил из своей Сиг-Кау. Я раскрыл глаза чуть шире, чтобы зарядить новый рожок и всадить его содержимое в черепную коробку колючки. Двое готовы, еще трое жаждут разорвать меня на части.

То, что случилось в следующий момент, не ожидал никто. Эти трое попали под обстрел из целого дождя огромных острых камней! Я шлепнулся на пол, чтобы меня не задело. Настоящая интифада моих колючих апостолов!

Как я понял, до них дошло, что огненными шарами они своим неверным собратьям вреда не нанесут, и они стали отрывать куски от кладки стен, чтобы использовать их как оружие! Господи, вера уже наградила колючек улучшенной соображалкой. Они отбрасывали врагов все дальше и дальше, прикончив двоих из них. Последнего сбили с ног и впоследствии обратили – он и назвался Проглотом. Когда все они были мертвы, бежали или перешли на нашу сторону, Шмыг и Чавк, которые понимали мое состояние, притащили мне голубую сферу. Они аккуратно поднесли ее на куске пластиковой камуфляжной сетки, которую вытащили из шлема мертвого морпеха, и швырнули мне в лицо. По шкале здоровья мое состояние поднялось с нуля до шестидесяти процентов за 1.2 секунды, и я снова почувствовал себя живым человеком. Тем временем Псих и Хмык свалили в кучу все рожки, которые им удалось отыскать.

Прошли дни – точнее, мне казалось, что дни, хотя в реальности могло пройти всего несколько микросекунд – и я готов был поставить под вопрос любые попытки объективно измерить время. В общем-то, я начал в них сомневаться еще когда мы с Арлин колесили по галактике на скорости, близкой к световой. Здесь и сейчас – еще один пример относительности измерений. Но нам казалось, что прошли дни, и это все что я могу сказать: прошли дни, и мы были готовы опуститься на самый последний, самый ужасный уровень Фобоса.

Нам предстояло встретиться лицом к лицу с нашими первыми адскими принцами и нырнуть во врата Молоха, которые перекинут нас на Деймос. Я на секунду замешкался, стоя на верху длинной-предлинной лестницы – около километра длиной – ведущей вниз в недра Фобоса. «Фобос» значит «страх», вспомнил я, хотя раньше не знал значения этого слова.

– Ну что, мальчики и девочки, – сказал я. – Готовы оторваться?

Мальчики и девочки кивнули. Сделав глубокий вдох и размышляя, где в этом мире найти Арлин Сандерс, я начал долгий спуск в темноту. Откуда-то снизу послышался нечеловеческий рев, от которого даже сейчас кишки в узел сворачивались. Я сразу узнал этот рев.

↑ ¹ Lucky Charms, марка хлопьев, выпускаемая компанией General Mills.