Глава 19

– Дай-ка угадаю, – кислым тоном процедил Андрей. – Очередная легенда с форума?

Лейн кивнул.

– От людей, которые работали в гугле. Хотя даже в стенах компании о Сервере 211 говорят неохотно. Очень немногие слышали о нем что-то конкретное.

– Если там хранится полная версия Мереаны, я бы тоже молчал на их месте.

– А вот один из уволенных модераторов ютуба молчать не стал. Он пришел на форум и слил нам кучу ценных инсайдов.

– Мне казалось, ютуб давно модерирует искусственный интеллект. Они же столько лет об этом пишут.

– В те времена их ИИ только учился отличать видео с котиками от ролика, где этих котиков варят живьем. Он без труда выявлял в общем потоке порнографию, расчлененку, но более «нормальные» с визуальной точки зрения видео – монологи фашистов, бескровные убийства – отбирать приходилось вручную.

– Откуда вообще находились желающие этим заниматься?

– За пятнадцать долларов в час от них отбоя не было. К тому же, гугл осознавал влияние подобной работы на психику. Наш информатор утверждал, что у руководства был негласный срок – два года – по истечении которого модераторов, умудрившихся сохранить душевное здоровье, увольняли по надуманной причине. Он не знал ни одного случая, когда модеров переводили в другой отдел или снова брали на работу через какое-то время.

– Отличная завязка для The Internship, будь он фильмом ужасов, а не комедией.

– Интереснее то, – продолжил Лейн, – что случается с видео, которое модеры помечают к удалению. Весь этот контент архивируется в системе, которую сотрудники ласково называют помойной ямой. Думаю, именно там потом их искин учится отличать хорошее от плохого. Сервер 211 выделяется среди них особняком. Та его итерация, о которой нам известно – trash server 39302 – до недавнего времени была хранилищем роликов, помеченных как «непонятная чертовщина».

– И что с тех пор поменялось? Чертовщина в сети закончилась? Нет, в это я не поверю.

– Говорят, trash server 39302 переполнен. На этапе планирования инженеры закладывали объем жестких дисков с расчетом на десятилетия вперед, но похоже, в те времена они не подозревали, насколько разрастется ютуб. Несколько лет назад гугл приступил к разработке более современной альтернативы, и совсем недавно она заменила сервер 39302 – как раз к его закрытию.

– Несколько лет? – воскликнул Андрей. – Транснациональной корпорации потребовалось несколько лет, чтобы поставить лишнюю стойку в серверной?

Лейн кивнул.

– Ты бы не удивился, если б знал, где эта серверная находится.

Андрей развел руками, глядя на Рюки с немым вопросом в глазах.

– Инженеры гугла любят тестировать новые разработки на таких вот серверах для внутреннего пользования. На форуме была группа, которая занималась вопросами Trash Deep. Они утверждали, что ts 39302 хостится на дне океана. У компании даже есть команда дайверов, которые в случае неполадок смогут доставить туда технарей. С сушей подводная база связана двумя каналами связи, что тянутся под землей до ближайшей наблюдательной станции в Бостоне. Когда кто-то в мире запрашивает соединение с ts 39302, станция отправляет запрос по первому, традиционному каналу. По второму приходит ответ с огромным ключом шифрования сессии. Что происходит с ним дальше, мы не знаем, но полагаю, он передается запросившему доступ каким-нибудь Диффи – Хеллманом. И дальше наблюдательная станция работает как прокси, передавая то, что приходит с обоих концов линии.

– Пока ничего необычного, – заметил Андрей. – За исключением неоправданных сложностей с передачей ключа.

– Это самое интересное. Когда проектировался первый Сервер 211, инженеры тестировали передачу данных по протоколу BB84. К моменту, когда была готова станция, им удалось создать первый работающий прототип канала связи. Именно по нему станция передает ключ.

– Квантовая криптография? – ахнул Андрей. – Я подозревал, что это уже не фантастика, но столько лет назад…

– Не совсем криптография, – покачал головой Лейн. – На тот момент лишь передача с помощью пучков фотонов. И даже ее реализация была далека от идеала. В теории, для передачи ключа нужен хороший оптоволоконный кабель, один фотонный излучатель и один детектор. Гуглу пришлось усложнить систему. В тестах процент ошибок при передаче был неприлично высок. На канале постоянно обрывалась связь. Чтобы не откапывать каждый раз весь кабель, по пути его следования к нему подключили два десятка фотонных детекторов. Улавливая запрос ключа на традиционном канале связи, они отсчитывали микросекунды до момента, когда на наблюдательную станцию полетит пучок фотонов. Если это время систематически выходило за пределы интервала, заложенного в детекторы как нормальное, они сообщали инженерам, на каком именно участке канала неполадки.

Андрей прикусил губу.

– Компания потратила кучу денег на разработчиков, фотонные детекторы, оптоволокно и в итоге получила канал с огромным процентом ошибок. В чем их выгода от BB84?

– Это была первая ласточка. Думаю, инженерам было важно доказать принципиальную возможность практической реализации алгоритма. Отладка помогла им выявить слабые стороны конструкции, чтобы следующие итерации – а я не сомневаюсь, что они есть – были надежнее, дешевле и не столь громоздки. К тому же, BB84 со всеми этими детекторами мгновенно просекает попытки перехватить данные. Это особенно важно, когда дело касается доступа к содержимому Сервера 211.

– Боюсь представить, какое чудо техники представляет собой сам сервер.

Лейн ухмыльнулся.

– Морально устаревшая железяка, которая работает на модифицированном софте восьмидесятых. Для гугла первым приоритетом была надежность – неудивительно, учитывая, что любой физический доступ к серверу требует снаряжения дайверской экспедиции.

– Судя по скриншоту, – вставил Сергей, – там старый как кости мамонта юникс и файловая система вроде ADFS.

– Скриншот? Кому-то из нетсталкеров удалось получить доступ?

Лейн снова кивнул.

– Даже целой группе. Через нашего инсайдера они вышли на других сотрудников гугла и в конце концов получили доступ к системе удаленной диагностики одного из детекторов фотонов. Это дало им возможность перехватывать все данные, проходящие через оба канала.

Андрей почесал четырехдневную щетину.

– Интересно, как детекторам удается измерять поляризацию фотонов, не влияя на процент ошибок и общее время передачи.

– Думаю, каждый бит в канале передается пучком фотонов, и детектор отводит часть из них, не трогая остальные.

– Но это же убивает главное достоинство протокола. Какой смысл морочиться с BB84, если ключ способен перехватить кто угодно?

– Для этого нужно портативное устройство, способное отвести часть фотонов из пучка и измерить их поляризацию. Согласись, даже в масштабе государств такими владеют единицы. К тому же, это был лишь первый блин гугла в построении квантовых каналов. Если верить слухам о действующей итерации Сервера 211, компания учится на ошибках и не перестает совершенствоваться.

– Что на этот раз? – хихикнул Андрей. – На спутник его запульнули?

Лейн кивнул с абсолютно серьезной миной.

– В точку. Cессионный ключ передается на наблюдательную станцию с помощью квантовой телепортации.

– Ну да, – хохотнул Артур. – Следующий сервак они на темной стороне Луны поставят. А ключ он будет передавать телепатически.

– Слишком фантастично, – покачал головой Андрей. – Откуда на спутнике столько квантово запутанных частиц, чтобы долгое время обеспечивать связь? Даже если передается только ключ.

Рюки пожал плечами.

– Я бы сам не воспринимал эти слухи всерьез, если б не знал, сколько лет назад компания баловалась с BB84.

Андрей помолчал, обдумывая рассказ Лейна. Чем дальше, тем больше он казался Роткину выдумкой. С другой стороны, Андрей легко верил, что компания с ресурсами гугла может воплотить любую технологичекую сказку.

– А что было на том скриншоте? Что именно удалось перехватить группе?

– Страничку тамошнего веб-интерфейса. Пару зашифрованных TCP пакетов, после которых передача прекратилась, а несколько секунд спустя оборвалось соединение с детектором. Скорее всего, кто-то из админов заподозрил неладное, заметив, как долго детектор находится в режиме диагностики.

– Алгоритм шифрования был известен заранее?

– Нет, но группа достаточно быстро его восстановила, имея на руках ключ, шифртекст и примерное понимание того, что должны представлять собой исходные данные. Получили вариацию Blowfish, ничего сложного. Расшифровав содержимое пакетов, группа получила HTML странички, которая, судя по всему, является отправной точкой для посетителей. Продемонстрировать не могу, ноутбук с картинкой не пережил визита Красницкого. Но на форуме найдешь без труда.

– Что на нем изображено?

– Интерфейс а-ля биос девяностых, четыре папки… а впрочем, запускай коннектор. Если повезет, своими глазами увидим.

Андрей скопировал настройки в программу для соединения с Перевалом. Он недоумевал, как такая небольшая комбинация символов может определять все множество настроек столь универсальной софтины. Роткин ощущал себя героем голливудского боевика про хакеров, которые взламывают Пентагон, набирая «hack Pentagon» огромными буквами в терминале.

– Лейн. Ты сказал, группа получила возможность лишь перехватывать данные. Значит, нам придется ждать, пока кто-то со стороны гугла не инициирует соединение?

Рюки пожал плечами, не сводя глаз с экрана монитора.

– Мы едва ли успеем что-то сделать в этом случае. После прошлого вторжения бдительность системы безопасности наверняка была выкручена на максимум. Если Хрусталев действительно хотел добраться до Мереаны, ему нужно было продвинуться на несколько шагов дальше. Научиться имитировать пользователя со стороны наблюдательной станции.

Открылось окошко браузера, явив друзьям синюю страницу с белым заголовком и лаконичным меню из четырех пунктов:

– Господа, добро пожаловать в сокровищницу.

Андрей расплылся в улыбке, глядя на очередную нетсталкерскую легенду.

– Нам стоит поспешить, – сказал SIGINT. – Меры безопасности, конечно, смягчились, когда сервер стал архивным, но я бы не рассчитывал, что дядя админ и его цепные нейронные сети долго будут щелкать клювами.

Роткин кликнул на нижнюю папку, и короткий список из четырех пунктов сменился длинным перечнем имен файлов, большая часть которых ни о чем не говорила Андрею. Список был отсортирован по алфавиту. Роткин зажал Page Down, подбираясь к букве M. Он понятия не имел, сколько нетсталкерских мифов разглядел Рюки, пока названия файлов мельтешили перед глазами. Андрей буквально кожей чувствовал, как у Лейна чешутся руки выкачать все содержимое папки и разом проверить десятки, если не сотни форумных легенд. Андрей же горел желанием разглядеть очередную хлебную крошку на извилистой цифровой тропинке, протоптанной когда-то Хрусталевым.

Хомид Йит – ключ ко всему.

Ллойд ясно дал понять, что на пути к финалу основного сюжета не стоит отвлекаться на сайд-квесты.

Наконец на экране замелькали файлы на букву M. Пролистав еще два десятка экранов, Андрей выловил среди общего потока вожделенную Мереану и нажал на ссылку. Браузер начал закачку. Андрей уставился на полоску прогресса, кусая губы от напряжения. Интересно, подумал он, сколько законов нарушила группа, вторгшись в это сверхсекретное хранилище?

Полоска прогресса доползла до восемнадцати процентов и остановилась. Друзья нервно переглянулись. Андрей открыл вторую вкладку с тем же адресом, но вместо синей страницы браузер известил о том, что не может соединиться с сервером.

– Засекли, – выдохнул SIGINT.

Андрей перезапустил коннектор. Попытавшись восстановить связь, программа на минуту ушла в себя, после чего сообщила, что попытки соединения безуспешны.

Артур расхохотался.

– Засекли, Андрюша. Жди еще одного визита полицейских. И никакой Егор тебя в этот раз не вытащит.

У Роткина задрожали руки. Он с надеждой посмотрел на Лейна:

– Что делать-то будем?

– У нас есть Onelon. Попробуем через него достать.

Роткин развернул окошко консоли AIPI и ввел новую команду:

Onelon://Mereana Mordegard Glesgorv

Электронный Хрусталев задумался. Несколько секунд спустя AIPI завершилась системной ошибкой. Андрей выругался и перезапустил программу. Вместо приветствия на экране показалось хорошо знакомое ему сообщение:

ОШИБКА. Проверьте целостность структуры сознания.

– Да что не так с этим софтом!

– Погоди-ка… – SIGINT нажал Alt-Tab, развернув окно со списком файлов в папке AIPI.

– SRC.nni пропал.

– Что за… – Андрей сжал губы, силясь подобрать цензурную замену слову, которое так и рвалось с языка.

Лейн достал из ящика стола древнюю, перемотанную скотчем флешку и вставил в свой ноутбук.

– Скопирую SRC.nni сюда. Пока копируется, попробуем запустить AIPI с моего ноута.

Компания переместилась на диван. Лейн запустил интерпретатор нейронных сетей. К огромному облегчению Андрея, ошибки AIPI не выдал.

Приветствую. Кто вы?

Лейн набрал ответ.

Саша.

Привет, Саша.

– Нужен коннектор с Void.net, – напомнил SIGINT.

– Флешку? – протянул руку Андрей.

Лейн снова полез в стол, достал из ящика провод и протянул Роткину.

– Сбрось на телефон, потом на мой ноут.

Три минуты спустя программа была на ноутбуке Лейна, а Рюки набирал нужную фразу.

Помоги мне попасть в администраторскую часть void.net.

На несколько секунд ИИ ушел в себя, затем выдал ответ:

Необходимо подключение.

Лейн запустил коннектор с void.net.

Доступ получен.

Вся команда не сводила глаз с окошка со списком файлов в папке с AIPI. Секунду спустя файл с образом сознания Хрусталева исчез. Лейн сформулировал вопрос искусственному интеллекту:

Зачем ты удаляешь себя?

Вместо ответа AIPI снова завершилась системной ошибкой.

– Он не только удаляет файл, – догадался Лейн. – Он и из памяти себя стирает. Зачем, черт возьми?

– Что-то происходит, когда он получает доступ в админку, – ответил SIGINT. – Может, нас и там засекли?

– Как они могут дистанционно заставить ИИ совершить самоубийство? Что они ему присылают?

Следующие несколько попыток подтвердили теорию Сергея. Электронный Хрусталев начисто стирал себя из памяти, едва получив доступ в админку. Он ничего не мог сказать на этот счет. Сколько ни формулировали друзья вопросы, о самоубийственных замашках искина им ничего не удалось выяснить. Либо к убийству электронного Хрусталева был причастен сам AIPI, либо ИИ намеренно что-то скрывал.

Отчаявшись получить доступ, Друзья сместили фокус на частично скачанное видео.

– Восемнадцать процентов это около двадцати трех секунд, – сказал Лейн. – Чуть дольше, чем общедоступная версия, но до самой страшной части мы не доберемся. Она начинается с сорок шестой секунды.

Рюки переименовал скачанную часть в Mereana.avi.

– Андрей, готов? Мы-то уже видели…

Роткин кивнул, и Лейн запустил видео. Андрей увидел того самого мужчину с фотографий в квартире Хрусталева, только глаза его были целы.

Роткин нервно сглотнул, почувствовав, как учащается его пульс. Видео было статично, если не считать небольшой тряски и скачущих по экрану помех, будто кто-то снимал фотографию на камеру старого мобильника. Звук отсутствовал.

– Закрой глазки, – захихикал Артур у него над ухом. – Деткам нельзя такую бяку смотреть.

Андрей отмахнулся от тульпы, глядя на экран как завороженный. Он не мог объяснить внезапный приступ паники, от которого потели ладони, а из стула будто иголки выросли. В ролике не было ничего объективно страшного. Любой знакомый с видеоредактором любитель сварганит такое за полчаса. Но страх не отступал. На десятой секунде Андрею стало физически больно смотреть. Но в то же время он просто не мог заставить себя оторваться.

На двадцать первой секунде изображение резко сменилось. Роткин подпрыгнул от неожиданности, заметив ту же реакцию у друзей. Фотография на экране поменялась. На ней был тот же человек, но снятый немного ближе. Он едва заметно улыбался.

Ролик оборвался. Роткин сделал несколько глубоких вдохов, стараясь нормализовать пульс. Страх сменялся огорчением. За три коротких секунды Андрей не смог разглядеть ничего, что намекало бы на то, где искать следующую хлебную крошку Хрусталева.

– Чуть-чуть…

Лейн с шумом выдохнул и попробовал снова:

– Чуть-чуть приоткрыли завесу тайны с Мереаной.

– И что нам это дало? – раздраженно бросил Андрей.

– Никаких улик, тут ты прав.

– Делать-то что дальше?

– Тщательнее исследуем три новых секунды, – в тоне Сергея читалось «мужик, успокойся». – Я залью ролик на форум, может, другие группы что-то заметят.

Лейн развернул окошко браузера, где все еще красовался список видео на букву M, и нажал на PrintScreen.

– Еще одно доказательство, что Сервер 211 существует. Мы весь форум на уши поднимем.

Артур уселся на стол перед Андреем.

– Честно говоря, Андрюша, я не верю, что вы что-то найдете. Хрусталев был о вас слишком высокого мнения.

Тульпа расплылась в злорадной улыбке.

– Вы не можете понять мотивы даже простейшего массива электронных нейронных связей. А уж облажаться с простым скачиванием файла – это еще постараться надо. Эй, Лейн! Не забудь об этом упомянуть на форуме. Да вас там с дерьмом смешают.

Рюки посмотрел на Андрея. На мгновение Роткину показалось, что его друг услышал все сказанное Артуром.

– Какой план? – нарушил затянувшееся молчание Андрей.

– Отдохнуть. Сегодня мы и так далеко продвинулись. Выспимся и продолжим с утра.

– С вечера, – поправил его SIGINT. – У меня прием завтра. У Андрея тоже работа, учеба.

Понедельник. Никаких расследований большую часть дня. Для Роткина это звучало как приговор.

– Давайте хоть на форум запостим, – предложил он. – Может, за ночь кто-то ответит.

– Я напишу, – кивнул SIGINT. – Ты как, тут останешься?

Роткину неимоверно хотелось вернуться в тепло и уют своей квартиры.

– Дома переночую.

– Такси сюда мы не дождемся, – Лейн поднялся с дивана. – Пойдем, провожу тебя до остановки.

Одевшись, два друга вышли в подъезд. Пока Лейн запирал входную дверь, звон ключей в замке разносился по всему подъезду.

– На улице стемнело, – полушепотом сказал Андрей. – Подвальные жители не придут на шум?

– Я их не видел и не слышал с визита Красницкого, – ответил Рюки. – То ли его группа всех перебила, то ли у них теперь столько еды, что можно месяц не высовывать нос.

Андрея передернуло. Он вздохнул с облегчением, когда душная вонь подъезда сменилась уличной свежестью.

– От Егора вестей не было?

– Он пишет нам в мессенджере время от времени, – ответил Лейн. – Говорит, удалось краем глаза взглянуть на отчет о вскрытии.

– Что-то интересное?

– У Ирикса нашли контактную линзу на одном глазу. Егор слышит, как об этом перешептываются в участке, но подробностей не знает. Подозревает, что линза могла быть каналом связи между сектой и, хм, темной стороной Ирикса.

– Если она способна принимать внешние сигналы…

– Это несложно провернуть, учитывая размер современных передатчиков. Главный вопрос – как ДНСу удавалось держать связь так, что настоящий Ирикс ни о чем не подозревал.

Артур хихикнул.

– Ты бы глазки проверил, как домой придешь. И уши. А то мало ли что…

– В монографии Хрусталева про это ничего нет?

Лейн покачал головой.

– Пару раз он мельком затрагивает эту тему, но вместо ее развития ссылается на очередную научную статью и скачет дальше.

Рюки вздохнул.

– Материал этой монографии на нобелевку тянет. Не понимаю, почему Ллойд решил оформить это все в виде одной захудалой книжонки. Он в таких подробностях рассказывает о структуре мозга, о принципах его работы, что ведущие мировые нейробиологи изгрызли бы все ногти от зависти. Тем удивительнее, как он достиг таких успехов за столь короткий срок. Монография написана за пару месяцев – как раз с тех пор, как он стал… еще более странным, чем обычно.

– Нелегальные опыты? Испытания на живых людях за закрытыми дверями подвала университета? Я ничему не удивлюсь.

– Все мировое сообщество за пять лет не достигло тех результатов, какие он получил за несколько недель. Тут никакие опыты не помогут. Дело в чем-то другом.

– Интересно, – протянул Артур, – помогли ли твоему преподавателю знания с более глубоких уровней сети. Или наоборот, опыт в нейробиологии позволил ему спуститься глубже.

– Стало быть, AIPI – попытка практического применения его результатов?

Лейн кивнул.

– В работе он часто подводит к мысли, что такое возможно. Хоть и не пишет об этом напрямую.

Тень улыбки скользнула по лицу Роткина.

– Узнаю стиль Хрусталева.

На мгновение Андрея посетила дикая мысль, что вся монография – одна большая хлебная крошка, детали которой призваны помочь друзьям продвинуться на шаг дальше. Как фотография из подъезда Ллойда.

Друзья зашли в парк. Андрей прислушивался к каждому подозрительному шороху, готовя себя к опасности, но Рюки шагал спокойной расслабленной походкой. Будто Лейн и Роткин шли по главной улице города, а не по темной тропинке в место, чью дурную славу когда-то раздували все местные газетенки.

– Давно хотел спросить кое-что про Егора, – нарушил тишину Андрей, когда молчание затянулось.

Рюки с любопытством взглянул на товарища.

– Ты как-то говорил, что здоровые в нашей команде не приживаются. Мы трое – я, ты и SIGINT – отлично подходим под это определение. Ирикс, судя по всему, тоже. Но что не так с Егором?

Лейн помедлил с ответом, словно подбирая нужные слова.

– Он уверен, что мы все – персонажи придуманной кем-то истории, финал которой уже известен существу, эту историю создавшему.

– Я читал об этом. Синдром… синдром…

– …инсценировки, – подсказал Артур.

– Точно! Он самый. Отклонение, при котором человек уверен, что все вокруг – лишь глобальная театральная постановка, где он играет главную роль.

Рюки усмехнулся.

– Егор не сомневается, что он лишь пешка в этом спектакле. Персонаж второго плана, который никак не повлияет на финал истории. И его это жутко бесит.

Секунду друзья шагали по парку в тишине.

– Концепция свободы воли способна разнести в пух и прах подобные рассуждения.

– Это как посмотреть, – ответил Лейн. – Мне все чаще кажется, что в нашей истории именно события определяют дальнейшие действия группы. События, которые зачастую не зависят от нас.

– Многие события не произошли бы сами собой. В конце концов, я мог принять сообщение с хэшем за розыгрыш и остаться дома в тот вечер.

– Уверен, что мог бы? – Лейн хитро улыбнулся. – Была ли у тебя возможность оставить сообщение без внимания? Мог ли ты остановиться, когда обстоятельства потребовали вломиться в чужую квартиру? Мог ли, в конце концов, не опрокинуть стакан на ноутбук, не заметить странный дом на карте или не совершить хоть что-то в цепочке событий, которые свели тебя с нами?

Андрей переиграл в голове события вечера среды. Артур развел руками.

– Да даже я не могу понять, какого рожна ты полез в ту квартиру. Инстинкт самосохранения в тебе сильнее любопытства.

– Хорошо, другой пример, – ответил Роткин. – Твое спасение. Мы все были на волоске, но именно наши активные действия помогли спасти твое душевное здоровье.

Лейна передернуло.

– Вы мне жизнь спасли, а не только здоровье. Но может, это именно тот путь, по которому должна развиваться история. Тебе, Андрей, не кажется странным, что маньяк-людоед сбежал именно в ту ночь, когда Ирикс на эмоциях кинулся меня спасать?

Андрей развел руками.

– Каждый увидит здесь то, во что верит сам.

– Я бы не сказал, что разделяю точку зрения Егора. Но глядя на события под определенным углом, сложно не заметить, как нас будто бы подталкивают в нужном направлении. И это не самое плохое объяснение для всех чудесных совпадений, что случились за последние несколько дней.

– Хорошо. Допустим, все, что мы делаем, происходит по указке какого-то божка-графомана. А как же свобода мысли? Могут ли ей обладать выдуманные персонажи?

Лейн усмехнулся.

– Может, божки-графоманы тоже любят повеселиться. Почему бы не вставить в рассказ персонажа, который будет уверен, что он – герой рассказа? Авторы Дэдпула отлично развили эту идею. Что не отменяет того факта, что каждая мысль наемника в красно-черном трико прописана заранее.

– Для человека, который не принимает точку зрения Егора, ты слишком усердно ее защищаешь.

– Я не могу отрицать логику в его рассуждениях, хотя сама идея не вызывает радости. Неприятно думать, что финал нашего пути давным-давно предрешен. Любое желание действовать пропадает, когда понимаешь, что никак не можешь повлиять на события.

Друзья вышли на людную улицу. Тишина заброшенного парка растворилась в гуле проезжающих машин и обрывках голосов прохожих.

– Я еще посижу сегодня с Мереаной, – сказал Рюки. – Может, разгляжу что интересное в трех новых секундах.

– Хорошо бы. Похоже, это наша последняя зацепка.

– Еще AIPI. Попробую выяснить, откуда растут суицидальные наклонности у нашего электронного друга. Поймем, как их обойти – вернем доступ в админку Void.net. А там Onelon подскажет, куда двигаться дальше.

Как такая штука вообще может работать?

Этот вопрос не давал Роткину покоя до самого дома. Убирая бардак, который устроили дружки Красницкого, мысленно Андрей был с этим загадочным протоколом. Готовя нехитрый ужин, он размышлял о том, какие возможности дает Onelon. Это же, черт возьми, просто волшебная палочка. Андрей был уверен, что у каждого в команде чешутся руки завалить вопросами утилитку для работы с протоколами. Кто присылает видео с пытками Сергею, где сейчас его девушка? Какие мотивы были у Ирикса, когда он нажимал на курок? Что, в конце концов, на самом деле случилось с Хрусталевым?

Вопросы роились в голове, стараясь перекричать друг друга.

Андрей вернулся в комнату. На диване восседал Артур. Роткину показалось, что тульпа напряжена. Выражение его лица было необычно серьезным.

– У нас тут намечается очередной разговор, Андрюша.

– Чего тебе на этот раз надо? – вознес глаза к потолку Роткин.

– Вся твоя компашка должна сдохнуть, и в глубине души ты это понимаешь. Я долго думал, каким способом отправить к праотцам Лейна. Пустить его под колеса машины? Разлить воды на скользком полу душа?

Артур расплылся в натянутой улыбке.

– Я натравил бы на него полицейских. Они вернут его в ту самую психушку, где ему прямая дорога обратно в Могильник. Теперь, когда спасать твоего дружка некому, этот ледяной подвал оправдал бы для него свое название. А Сергея…

– Ближе к делу, кусок воображения! – перебил его Роткин. – Ты же прекрасно видишь, о чем я думаю. Будь все так просто, ты издевался бы надо мной в своем привычном стиле, а не разыгрывал этот жалкий спектакль.

На лице Артура не осталось и тени улыбки.

– Догадываюсь, как ты среагируешь, когда я дойду до сути.

– Тряпка, – фыркнул Андрей – Сказать напрямую яиц не хватает?

У тульпы дернулась губа.

– Предлагаю компромисс. Никто из твоих «друзей» больше не получит билет на тот свет, пока ты не будешь выходить из квартиры. Никаких мессенджеров. Никакого общения. Никаких убийств с моей стороны.

Артур старался, очень старался скрыть неуверенность в голосе, но Андрей нутром понимал, что тульпа темнит. Воображаемый двойник Роткина изо всех сил старался навязать ему изоляцию, потому что… боялся? Что такого страшного произойдет с его второй личностью, если физическая оболочка немедленно не запрется в четырех стенах?

Что бы ни случилось, Андрей готов был мчаться к этому на всех парах.

Схватив ключи с полки в прихожей, Андрей отпер дверь и вышел на лестничную площадку. Артура он не видел, но буквально кожей ощущал, как двойник пристально за ним наблюдает.

– Доволен? – ликующим тоном выкрикнул Роткин. – Теперь ты понимаешь, какой болтище я клал на все твои предложения?

Андрей побежал вниз по лестнице. Тапочки и домашняя одежда были не самым подходящим облачением в осенний мороз, но Андрея это не волновало.

На третьем этаже его встретил Артур.

– Холодно там, Андрюша.

– Плевать, – бросил Роткин, не сбавляя хода. Тульпа проследовала за ним.

– Ты все больше меня радуешь.

Андрей замер на первой ступеньке пролета, едва не скатившись кубарем вниз.

– Что ты сейчас сказал?

Посмотрев на тульпу внимательнее, Андрей даже в темноте подъезда различил то самодовольное выражение, столь характерное для его двойника.

– Все это время ты от меня отмахивался. Игнорировал. Даже когда я убил Ирикса, ты отказывался признавать мое существование. Черт возьми, да я тебя до комы довел! Сделай ты уже хоть что-нибудь, чтобы меня остановить!

Артур подошел к Роткину вплотную.

– Но я… ты же боялся…

– Ну вот опять, – закатил глаза Артур. – Умирает мужик и просыпается мямля.

– Ты боялся, что мы продолжим поиски, – выдавил из себя Роткин со всей уверенностью, на которую был способен.

– Тихий Дом не спасет от меня, Андрюша! – Артур перешел на крик. Роткин вздрогнул.

– Я хотел увидеть твою реакцию, – продолжила тульпа. – Посмотреть, что ты предпримешь, когда я явно продемонстрирую свою слабость. Тогда ты не сделал ничего. Но сейчас… это именно та черта характера, которую я хотел в тебе видеть.

Артур щелкнул пальцами, и Андрей внезапно понял, что не чувствует ног.

– Какого?..

Роткин ухватился за перила, чтобы не улететь вниз по лестнице. Еще один щелчок Артура, и у Роткина отнялись руки.

Андрей покатился по ступенькам. Конечности болтались безвольными плетьми, Роткин был способен лишь наблюдать за своим полетом. Свалившись с последней ступеньки, он замер на площадке в позе, которая показалась бы забавной стороннему наблюдателю. Артур не спеша спустился, глядя на безжизненное тело. Он щелкнул в третий раз, и мир вокруг Роткина окутала тьма. Разом стихли звуки вокруг, ушло ощущение холодного бетона под головой. Пропало чувство времени. Андрей был заперт в ментальной тюрьме, изолированный от всех внешних сигналов. Мысли – все, что у него осталось – потекли в полном беспорядке. Роткина захватило отчаяние.

Время от времени до него доносились отголоски внешних ощущений. На мгновение Андрей почувствовал твердую землю под ногами, увидел размытый образ родной квартиры.

Ощущения накладывались друг на друга, создавая причудливый микс. Легкое дуновение ветерка плавно перерастало в жужжание дрели, металлический лязг. Шум бьющего молотка сменился холодом бетонной стены за спиной. Роткин почувствовал усталость. Он инстинктивно попытался смахнуть каплю пота, что поползла по виску, и с удивлением обнаружил, что снова чувствует руки. На место гробовой тишины пришли едва различимые звуки уличной жизни. Нос уловил такой знакомый аромат родной квартиры. Витавший в воздухе запах перегретого металла вызывал ассоциации с ремонтом.

Андрей прислушался к тактильным ощущениям, отметив, что контроль над телом вернулся к нему в полной мере. Он разлепил глаза и огляделся.

В родной прихожей царил полумрак, но Андрею хватило мгновения, чтобы понять, что что-то изменилось. Входная дверь была утыкана вбитыми в нее мощными металлическими кольцами, через которые протянули устрашающего вида массивную цепь. Опутывая дверь, она проходила через такие же кольца в стене, потолке и в полу.

– Ну вот, – кивнул на дверь Артур, отряхивая руки. – Не хватает только дыры в стене, через которую ты бы наблюдал за милой соседкой с ее плюшевым зайцем.

– Зачем… – устало промямлил Андрей. – Зачем ты вообще возвратил мне контроль над телом?

Артур облизал губы, точно тигр, заметивший добычу.

– Я хочу увидеть отчаяние в твоих глазах. Довести до такого состояния, чтобы ты даже сопротивляться перестал. Надежды у тебя все равно нет, и если ты думал иначе, ну… что ж, добро пожаловать в реальный мир. Физически ты уже уничтожен. Я доломаю тебя морально.

Злой двойник Роткина опустился на пол там, где стоял.

– Хотя, было б что ломать. Твоя любовь тебя ненавидит, друг убит по твоей вине, а в деле Хрусталева ты зашел в тупик. Куда ни глянь, везде провал.

Андрей безвольно свесил голову, слушая тульпу краем уха. Он повторил про себя короткую фразу, стараясь максимально прочувствовать ее смысл.

Все кончено.

Отчаяние пропитывало Андрея, забиралось в каждую клеточку его тела. Это было уже не то отчаяние, при котором руки чешутся что-то сделать. Голова казалась Андрею тяжеленным чугунным шаром, а руки словно весили тонну каждая.

– А может, ты так и не вышел из комы? – с озорными нотками в голосе продолжил Артур. – И весь последний день – плод фантазии твоего умирающего мозга. Этим можно было бы объяснить ваши внезапные успехи с Тихим Домом.

Андрей всхлипнул. Первая слезинка, прокатившаяся по щеке, словно откупорила клапан, что сдерживал его эмоции, и секунду спустя Роткин уже ревел навзрыд. Больше всего на свете сейчас он хотел остаться один. Андрей заполз в комнату, неуклюже перебирая конечностями, забился в угол и свернулся в позу эмбриона, ощутив наконец спасительное одиночество. Теперь его рыдания ничего не сдерживало.

Андрей потерял счет времени. По личным ощущениям, он провел в таком положении часы, а то и дни. Время шло, вечер сменился ночью, за которой пришло утро, но солнце никак не хотело вставать. За окном едва-едва занималась заря.

Постепенно Андрей выплакал все слезы и затих. Временами он проваливался в забытье. В такие моменты ему являлись обрывочные видения, словно он лежит на кушетке, а над ним склонились люди с врачебными повязками на лицах. Андрей уверял себя, что это всего лишь сны, хотя в глубине души сам в это не верил. Порой ему казалось странным, что по прошествии долгих дней не появляется ни голод, ни жажда, а утро словно замерло на полпути к дому Роткина. Артур в голове твердил ему, что Андрей меняется.

– Тобой стало сложнее помыкать. Впрочем, это уже неважно. Я вижу, что твой внутренний конфликт достиг точки невозврата, и внешняя стимуляция тебе больше не нужна. Ты и так исчезнешь из реального мира.

Приступ отчаянной жалости к себе прошел, но Андрей по-прежнему отдал бы все, чтобы не выходить из комнаты и не отворачиваться от стены. Внешний мир представлялся ему адом, и на этом контрасте угол тесной комнатушки казался еще уютнее.

Проснувшись после очередного видения, Андрей спиной почувствовал чье-то присутствие. Он хотел отмахнуться от назойливой тульпы, но, повернув голову, увидел рядом совсем другого человека.

– Аня?

Андрей загорелся со стыда, вжавшись в стену. Меньше всего ему хотелось предстать перед девушкой в таком жалком состоянии.

– Рад тебя видеть, – хотел сказать Роткин, но изо рта вырвался лишь несуразный набор звуков.

Аня села на колени рядом с Роткиным, глядя на него теплым дружелюбным взглядом, в котором не читалось ни злобы, ни отвращения.

– За каждой ночью приходит рассвет, Андрей. Помнишь это?

– Погоди, – к Андрею вернулся дар речи. – Как ты попала в квартиру?

Артур подал голос из дальнего угла комнаты.

– Значит, так она тебе говорила? Ночь и день как метафора плохого и хорошего. Большую банальшину сложно представить.

Андрей понимал, что образ Ани скорее всего навеян самим Артуром. Но крохотная надежда на то, что девушка настоящая, все еще теплилась где-то на задворках сознания Роткина, и он по привычке старался не обращать внимания на двойника, чтобы не опозориться перед ней еще больше.

Аня провела рукой по щеке Андрея. Чувство прикосновения было на удивление правдоподобным. Роткин дотронулся до ее руки, почувствовав приятное живое тепло.

– Проблема в том, Андрей, что само время застыло в темнейший момент твоей душевной ночи.

– Как мне снова увидеть рассвет? – прошептал Андрей, чувствуя, что сейчас снова расплачется.

Аня переглянулась с Артуром.

– Время финального шага, – бесстрастным тоном сказал двойник. Девушка тяжело вздохнула.

– Боюсь, для тебя все кончено, Андрей, – обреченно изрекла она. – Тебе не спастись. И больше ничего от тебя не зависит.

Аня встала на ноги и отправилась к выходу из комнаты.

– Не уходи, пожалуйста, – всхлипывая, умолял Андрей. Он неуклюже пополз за девушкой на четвереньках и свалился в центре комнаты, почувствовав, что силы его покинули. Аня растворилась в темноте коридора, закрыв за собой дверь в комнату.

– Зачем ты привел ее?! – взвыл Роткин. – По-твоему, я недостаточно отчаялся?

– Кого привел? – притворно удивился Артур.

– Ее… – Роткин попытался вспомнить имя ушедшей девушки и… не смог. Артур улыбнулся своим фирменным хищным оскалом.

– У тебя была стройная картина мира, Андрюша. Цепочка воспоминаний, жизненного опыта, на котором строилась твоя личность. Пытаясь менять самую твою суть, я выяснил одну любопытную деталь: личность – штука самовосстанавливающаяся. В этом смысле память избыточна, и избыточность служит, как бы сказать, проверкой на целостность. Стоит мне поменять какую-то мелочь, и твое сознание замечает нестыковку. Более того, по оставшимся данным оно способно откатить мои изменения.

Двойник подошел к Андрею и опустился на пол рядом с ним, облокотившись о стену.

– Разве не иронично, Андрюша? Даже в таком чисто человеческом изобретении, как криптография, природа умудрилась нас обскакать. Человек изобрел код Рида-Соломона в двадцатом веке. Природа встроила его в наш мозг за миллионы лет до этого.

Роткин трясся на полу, стараясь унять рыдания.

– Сейчас, когда ты окончательно перестал отличать реальность от вымысла, твоя картина мира валится как карточный домик. Сознание понимает, что твой жизненный опыт бесполезен в условиях, в которых ты оказался. Пытаясь приспособиться, твоя личность стала рыхлой, податливой как пластилин. Теперь я могу творить с ней все что угодно. Например, красть твою идентичность кусочек за кусочком, превращая твои воспоминания в свои собственные.

– Ты и так хозяин в этом теле, – Андрей уже не понимал, произносит он это вслух или лишь мысленно. – Зачем тебе все это?

– Потому что при всей свой любви к Тайне, Андрюша, фантазер ты весьма посредственный. Несмотря на потуги твоего подсознания, я до сих пор остаюсь примитивным злодеем, который ставит вам палки в колеса, просто потому что может. Я хочу характер. Хочу настоящую личность со своим прошлым, со своими тараканами, причинами творить зло. И раз ты не можешь выдумать ничего путного, я соберу свою идентичность из кусочков твоей, немного их модифицировав. А ты… ну, тебе остается расслабиться и получать удовольствие. Твой последний жизненный опыт… нет, прости, жизнью это уже не назовешь. Последний опыт твоего существования абсолютно уникален. Люди встречали смерть, стреляя себе в висок, падая с небоскребов, засыпая в снегу. Ты же… просто исчезнешь. Перестанешь существовать. Умрешь как персонаж забытого фанфика, который автор стер с жесткого диска вместе с другим мусором. При всей моей любви к твоим страданиям, это крайне гуманная смерть, согласись.

– Я не могу вспомнить ее лицо, – ломаным голосом пролепетал Роткин.

– Я тебе больше скажу, Андрюша. Попробуй вспомнить имя своей матери. А внешность отца? Может, что-то из раннего детства?

Андрей послушно попытался. Он помнил, как в ностальгических порывах доставал из глубин памяти воспоминания о детских годах. Но сейчас не мог припомнить ни малейшей детали.

– Теперь это часть моего жизненного опыта. А ты… я даже не знаю, кто ты сейчас.

Артур поднялся на ноги.

– Счастливо оставаться в этой тюрьме, Андрюша. Тебе недолго осталось.

Двойник вышел из комнаты. Едва за ним хлопнула дверь, Андрей ощутил такой приступ одиночества, какой не испытывал никогда ранее. Рыдания утихли, Роткин перелег на спину и обреченно уставился в потолок. На миг ему показалось, что именно так чувствуют себя старики с прогрессирующей деменцией. Вокруг была гробовая тишина, и Роткин пролежал в таком состоянии – по собственной оценке – несколько долгих часов, прежде чем заметил, что в комнате что-то изменилось.

Стало едва светлее. Повернув голову, Андрей увидел включенный монитор компьютера, чей системный блок еще недавно лежал распотрошенный на диване. На экране красовался рыжий заголовок, но Андрей не мог различить буквы со своего места. Приложив неимоверные усилия, он заставил себя подняться и доковылять до стола, упав в кресло перед монитором. Теперь заголовок был хорошо различим.

Добро пожаловать на маленькую имиджборду.